Кто такой Козьма Прутков?

Козьма Петрович Прутков — литературная маска, под которой в журналах «Современник», «Искра» и других выступали в 50—60-е годы XIX века поэты Алексей Толстой (наибольший в количественном исчислении вклад), братья Алексей, Владимир и Александр Жемчужниковы (фактически — их коллективный псевдоним), а также Петр Ершов.

Виктор Петрович Астафьев

Виктор Астафьев родился 1 мая 1924 года в селе Овсянка (ныне Красноярский край) в семье Лидии Ильиничны Потылициной и Петра Павловича Астафьева. Он был третьим ребёнком в семье, однако две его старшие сестры умерли в младенчестве. Через несколько лет после рождения сына Пётр Астафьев попадает в тюрьму с формулировкой «вредительство». Во время очередной поездки Лидии к мужу лодка, в которой среди прочих плыла она, перевернулась. Лидия Потылицина, упав в воду, зацепилась косой за сплавную бону и утонула. Её тело нашли лишь через несколько дней. Виктору тогда было семь лет. После смерти матери Виктор жил у её родителей — Екатерины Петровны и Ильи Евграфовича Потылициных. О детстве, проведённом с бабушкой Катериной Петровной и оставившим в душе писателя светлые воспоминания, Виктор Астафьев рассказал в первой части автобиографии «Последний поклон».

Овсянка — родное село писателя
(вдали, между автодорогой и рекой Енисей)

Выйдя из заключения, отец будущего писателя женился во второй раз. Решив податься за «северной дикой деньгой», Пётр Астафьев с женой и двумя сыновьями — Виктором и новорождённым Николаем — отправляется в Игарку, куда выслали раскулаченную семью его отца — Павла Астафьева. Летом следующего года отец Виктора заключил договор с игарским рыбзаводом и взял сына на промысловую рыбалку в местечко между посёлками Карасино и Полоем. После окончания путины, возвратившись в Игарку, Пётр Астафьев попал в больницу. Брошенный мачехой и родными, Виктор оказался на улице. Несколько месяцев он жил в заброшенном здании парикмахерской, однако после серьёзного инцидента в школе получил направление в детский дом.  Читать дальше

Самый распрерусский писатель

«Шмелёв теперь — последний и единственный из русских писателей, у которого еще можно учиться богатству, мощи и свободе русского языка, — отмечал в 1933 году А. И. Куприн. — Шмелев изо всех русских самый распрерусский, да еще и коренной, прирождённый москвич, с московским говором, с московской независимостью и свободой духа» ^[2].
Если отбросить несправедливое и обидное для богатой отечественной литературы обобщение — «единственный», — эта оценка окажется верной и в наши дни.

Светить -- значит нести людям добро

Поэзия для Маяковского -- солнце, освещающее путь человека во тьме, мощное оружие в руках поэта, открывающего  людям путь к истине.

Солнцем русской поэзии был и остается А.С. Пушкин. Рядом с ним сияет солнце новой поэзии, не похожей во многом на прежнюю, но так же, как и во все времена, несущей людям свет. Достаточно сравнить строки:

Да здравствуют музы, да здравствует разум!

Стихов и света кутерьма -- сияй во что попало!

Да здравствует солнце, да скроется тьма!

Светить всегда, светить везде...

Очевидно, что основную смысловую нагрузку в стихотворении "Необычайное приключение..." несут последние строки. Герой стихотворения  восклицает: "А тут не знай ни зим, ни лет, сиди, рисуй плакаты!" В финале стихотворения звучит фраза, которая  объясняет необходимость таких усилий.

Светить -- значит нести людям добро и красоту, выполнять высокую миссию поэта. 

О "лесенке" Маяковского и ещё кое о чём

Поэт писал с иронией: "А попробуй // в  ямб //  пойти и запихни // какое-нибудь слово, // например, млекопитающееся".

Преобразование ритмического рисунка ("лесенка") приводит к тому,  что  слова в потоке речи, во-первых, выделены в большей степени, чем в классике (за счёт пауз), и во-вторых, группируются по иному принципу.

Маяковский говорил, что самые значимые, важные слова он всегда ставит в рифму, ибо здесь, в конце стиха, ещё более увеличивается пауза, и слово в рифме приобретает особое значение.
И ещё об одной особенности поэтики Владимира Маяковского.

В сто соРок соЛнц закат пыЛаЛ, // в июЛь катиЛось Лето, // быЛа жаРа, // жаРа пЛыЛа -- //  на даче быЛо это. // ПРигоРок Пушкина гоРбил АкуЛовой гоРою, // а низ гоРы -- // деРевней быЛ, // кРивиЛся кРыш коРою.

Слова, несущие основную смысловую нагрузку, акцентированы при помощи аллитераций. Таким образом создаётся особое звучание стихотворения  -- торжественное, приподнятое.

Анна Ахматова и Исайя Берлин. Дипломат или шпион?

5 марта 1966 года умерла Анна Ахматова. К этой дате интернет-журнал "Перемены" опубликовал фрагмент книги Светланы Коваленко «Анна Ахматова», вышедшей в издательстве «Молодая гвардия» в серии «Жизнь Замечательных Людей». В предлагаемом отрывке речь идет о встречах Анны Ахматовой с английским дипломатом Исайей Берлином в ноябре 1945 года, что послужило поводом для исключения Ахматовой из Союза писателей. Но действительно ли эти встречи состоялись без ведома властей, или судьбу поэту ломали ради политических игр? 

Ахматова была убеждена, что именно ее, как считалось, несанкционированная встреча с профессором Исайей Берлином, в то время сотрудником английского посольства в СССР, курировавшим литературу и искусство, привела Сталина в ярость и стала причиной Постановления, главной фигуранткой которого она оказалась. Однако возникает вопрос: действительно ли или насколько встреча была несанкционированной. В один из ноябрьских дней 1945 года Ахматовой позвонил известный ленинградский литератор, историк литературы, исследователь жизни и творчества Блока, знаток поэзии Серебряного века Владимир Николаевич Орлов, член правления Союза писателей СССР, один из руководителей ленинградской писательской организации, и сообщил о желании английского профессора, приехавшего в Ленинград, познакомиться с ней. Звонок мог быть воспринят Ахматовой не только как просьба англичанина, но и как рекомендация сановного Орлова принять заморского гостя. Во всяком случае, Ахматова не делала из визита к ней Берлина тайны, рассказывала друзьям о его посещении, и вскоре встреча стала обрастать легендами, чему способствовали ее стихи, явно к нему обращенные, и поздние воспоминания самого Исайи Берлина, не во всем совпадающие с рассказами присутствовавших на встрече людей.

Вот как рассказывает об этом своем неожиданном для него визите, воспринятом как подарок судьбы, сам Берлин почти через три десятилетия, прошедших с тех памятных для него дней. Сам он не раз позже говорил, что встречи с Ахматовой самые яркие и значимые страницы его жизни:

« …я хочу вернуться в 1945 год и описать мои встречи с поэтом (она ненавидела слово «поэтесса») в Ленинграде.

Дальше

Фильм по поэме Н.В. Гоголя "Мёртвые души"