Здесь о Григории Перельмане -- 45-летнем русском математике, доказавшем гипотезу Пуанкаре и принявшем решение не получать присуждённую ему за это премию в миллион долларов. 
В этом сообщении лишь цитата из материала журналиста Алексея Павлова: "Сложилось мнение, что на сегодняшний день Россия талантливыми учеными не богата. Нет, разумеется, они есть, да только искать их нужно не где-то в высокотехнологичном Сколково (в котором, конечно, кроме макета «три дэ – куба», так ничего и не изобрели), а в трущобах спальных районов, в стареньких пятиэтажках. Потому что в их взращивании и поиске заинтересован пока один лишь только Запад, а русский гений заявить о себе сам не умеет. Или не хочет, как в случае с Перельманом. Да и нужна ли эта известность – порождение социальных условностей, низменности человеческих ценностей истинному творцу? «Простота, добро и правда…» А может, прав был толстовский Платон Каратаев? Может, не зря старообрядцы уходили в леса, а буддийские монахи искали гармонии, в первую очередь, в тишине и уединении?
Служенье муз не терпит суеты… Суета – это, в первую очередь, порождение хаоса. Его природа деструктивна: в роли беспорядка хаос противоположен гармонии. Великие говорили, что искусство – это диалог человека с внутренним голосом. Сакральным голосом его беспредельной духовной сущности, твердящим вне времени и пространства. Для того чтобы творить, человек должен слышать голос своей души, прислушиваться к ее малейшим всплескам, порывам и озарениям. Речь ее тиха и проникновенна – как молитва, музыка, доносящаяся из маленькой шкатулки или подземный ключик, бьющий из каких-то неведомых недр. На фоне шумной и хаотичной общественной жизни этот голос практически неразличим, но услышать его – соприкоснуться с мистерией всего мироздания. А значит, творить в полной мере можно только лишь созерцая внутренние течения бытия. «Молчи, скрывайся и таи…», – писал об этом Тютчев в своем «Силентиуме»…
Прилагательное лиловый проделало долгий путь, прежде чем попало в русский язык. В арабском языке оно означало "сирень", затем пришло в немецкий и французский и стало обозначать цвет фиалки или тёмных соцветий сирени, а потом уже добралось до русского языка.
